Я сейчас о книге Анжея Сапковского «Перекресток воинов».
Нет, правда. Что это вообще было? Кто эти люди, которые влезли в ведьмачью шкуру без спроса и начали шить из неё модный пиджачок для юных фанаток с TikTok’а? Перед нами не роман, а экспонат в музее маркетинга: табличка «Сделано по лицензии. Осторожно, не Сапковский».
Это не фэнтези. Это кружок литературного краеведения при налоговой инспекции. Сухо, стерильно, по форме. Словно бы Геральта не родили в Каэр Морхене, а выписали из Excel по ведомости затрат на монстров. Даже меч у него тут не режет — а вежливо уточняет стоимость услуг.
И ладно бы один провал. Но нас втюхивают с апломбом: мол, вот он, молодой ведьмак, «такого вы ещё не знали». Верно, не знали. И знать бы не хотели. Потому что юный Геральт здесь — это как если бы Папай скинул шпинат и пошёл на вечер самопознания. То есть ходит, грустит, размышляет, и всё это с видом человека, которого только что оставили без Wi-Fi.
И не забывайте: он учится. Не в смысле «рубить монстров», нет. Он учится думать, чувствовать, составлять договоры, избегать этических ловушек. На фоне этого хочется срочно вернуть ту версию, где он просто молча входит в трактир, и после него остаётся либо труп, либо реплика «плати». А тут — хождение по мукам, диалоги, отчёты, бюрократическая мясорубка.
Особое издевательство — сюжетная бухгалтерия. Нам показывают письма, контракты, какие-то расчёты ведьмачьих гонораров за май–август (вплоть до «4 885 марок», ага). Ты чувствуешь, как твой мозг в этот момент ложится на бок и шепчет: «А можно уже чудище?» — а тебе снова: «Управленец предложил пересмотреть условия договора». И ты такой: «Спасибо, я уже умер».
Монстры тут есть, но их функция — чисто декоративная. Кикимора, какая-то птица размером с трамвай, мутанты и прочее зверьё — не более чем визуальные заставки. Боёвки прописаны так, будто автор держал меч не в руках, а в теоретической папке Google Docs. Это не схватка, это производственное совещание с участием чудовища.
И при этом всё подано с серьёзной миной. С такой серьёзной, будто перед нами «Гамлет» на заказ для Netflix. Ни иронии, ни самоподкола, ни фирменного ведьмачьего «хм». Только тяжесть бытия, перекрёстки судьбы, тень над кодексом и прочие штампы из методички по сочинению «Как писать фэнтези, если ты не Сапковский, но очень хочешь».
Хуже всего — чувство фальши. Тебе всё время подмигивают: мол, «смотри, какие мы молодцы, мы вписались во вселенную, всё у нас по лору, мы помним про Плотву, мы даже вставили Неннеке!» А ты читаешь и ощущаешь: это фанфик. Дорогой, изданный, официально лицензированный — но фанфик. С таким же успехом можно было бы выпустить «Геральт и проклятие низкой самооценки» — и формат, и суть сохранились бы.
Где грязь? Где амбивалентность? Где этот мир, в котором ведьмак — не герой, а нужный ублюдок в плохом мире? Всё отполировано. Все ходы подписаны. Все чудовища заняты в графике. А Геральт… Геральт растет как бренд. Не как персонаж, а как позиция в франшизе. Его можно теперь продавать вместе с фигуркой и термосом: «Геральт. Вкус ванильный. Без сахара и соли».
Впрочем, справедливости ради, кто-то в этом спектакле постарался. Документы выписаны грамотно. Протоколы прописаны с любовью. Видно: человек давно хотел писать уставы, но попал в фэнтези. Вот и мучается. И нас заодно мучает.
И ты, стоя на этом «перекрёстке воронов», хочешь одного: чтобы прилетел настоящий ворон, выцарапал пару страниц и прокаркал авторам, что это не Геральт. Это не ведьмак. Это нарисованный мальчик в чужом плаще.
оригинальный Сапковский, вероятно, сейчас в ужасе закрывает лицо руками и тихо рыдает в углу своей виллы. Потому что если ты всю жизнь писал о ведьмаке, как о последнем цинике с лицом в шрамах и душой в пепле, а потом видишь, как его превращают в ведьмака с навыками soft skills, — тут не только зарыдать, тут крякнуть охота. И желательно с польским акцентом.
Авторы «Перекрёстка воронов» (да-да, именно так, во множественном числе — потому что один бы не справился с таким объёмом нравственного опилкования) с вдохновением школьного редактора стенгазеты лепят из юного Геральта не героя — воспитанника лагеря юных моралистов. Причём с углублённой программой по теме: «как не потерять себя, даже если ты мутант с двумя мечами и контрактом на кикимору».
Новая версия героя — это не Геральт, это Гринпис на двух ногах с медальоном Школы Волка. Он никого не хочет убивать. Он всем хочет помочь. Он сочувствует, обсуждает, советуется. Он вступает в диалог с жертвой, с хищником, с экономистом и с богом корпоративной этики. Удивительно, что он ещё не водит кружок самопомощи для обиженных монстров.
Сцена с эльфами, которых просят «пристрелить за бабки» — апофеоз. Он отказывается. Категорически. Потому что разумные. Потому что мораль. Потому что, видимо, Геральт прошёл мастер-класс «Межвидовая эмпатия как новый способ монетизации». А ты в этот момент хлопаешь по лбу: «Ну ладно, если вы не хотите чтобы он был ведьмаком, назовите его “Геральт: консультант по гуманизму” — и не мучайте вселенную!»
Но нет. Они продолжают. Они разворачивают перед нами длинный, липкий, как варенье из топора, сюжет: тут и политические интриги, и заговор против ведьмачества, и даже экономические конфликты на почве добычи соли. Да, соли! Потому что это же всем известно: фэнтези без проблем с шахтёрами — деньги на ветер! В результате стрыга оказывается не просто чудищем, а экономическим фактором. То есть у нас теперь не борьба с нечистью, а курс «Макроэкономика нечисти 1.0». Осталось только, чтобы кто-нибудь из героев написал магистерскую диссертацию на тему «Монстр как метафора кризиса идентичности в контексте регионального бюджета».
А монстры, между прочим, старательно отрабатывают смену. Они появляются по графику, как аниматроники в аттракционе: ровно к сцене, когда читатель почти умер от нравственной диареи, — и снова уходят в тень, уступая место рассуждениям о справедливости, законе и «сложном выборе».
Что до выбора, то тут он простой, как у советского школьника на линейке: или ты хороший, или ты идёшь работать в отдел кадров. И Геральт, наш некогда молчаливый убийца чудовищ, выбирает… быть хорошим. Он выбирает не убивать, не врать, не идти на компромиссы. Он выбирает вечно страдать от того, что мир несправедлив, и оставаться в белом пальто. То есть не ведьмак, а моральная заноза во плоти вселенной.
А потом — кульминация. Барабанная дробь. Геральт оказывается под прицелом всей государственной машины. Его хотят… не убить, нет. Не сжечь. Не проклясть. Его хотят дискредитировать. Через документик. Через официальную бумагу. Через акт. Через приговор, написанный канцелярским шрифтом. Это даже не «Ведьмак против Суда». Это «Ведьмак в отделе персонала».
Появляется некто Эстеван Трилло да Кунья — персонаж, которого даже произносить скучно, настолько он чиновничий. У него — планы. У него — полномочия. У него — бумажки. Он представляет сторону, которая хочет показательной казни ведьмака не потому, что ведьмаки опасны, а потому что надо создать прецедент. Чтобы всем остальным неповадно. Это уже не сюжет. Это методичка Минюста в антураже Сапковского.
И ты, читая это, вспоминаешь — кто был врагом у настоящего Геральта? Вампиры. Стрыги. Виверны. Люди с мечами. Чудовища с душой. А тут — враг с портфелем. С портфелем и чернильницей. Он не рычит, он не плюётся кислотой. Он — выписывает ордер.
В этот момент хочется не просто закрыть книгу, а выйти из неё, хлопнув переплётом. Потому что всё, что было фэнтези, стало казённым. Всё, что жгло — остывает. Всё, что било по эмоциям — теперь занято согласованием. А ведьмак… ну, он пока читает очередную телеграмму и думает, как бы поступил философ из трактата “О справедливости среди чудовищ”.
И вот она — финальная сцена. Геральт выходит к детям. Не чтобы их напугать. Не чтобы спасти от напасти. Он выходит… сражаться с монстром, конечно. Но так, будто это не бой, а социальный акт осознанного протеста. Он делает это не потому что это работа. А потому что так правильно. Потому что так нужно. Потому что иначе — предашь кодекс. Тот самый кодекс, который раньше состоял из пары невнятных принципов, а теперь — регламент на 48 страниц.
Ты закрываешь книгу и понимаешь: тебя не просто развели. Тебя препарировали. Тебя обули в фэнтези с функцией «нравоучение + философия + драма без мяса». Ты хотел ведьмака — тебе дали фандомный реферат с элементами продвинутого косплея на ответственность.
И остаётся только один выход — встать. Медленно. Молча. И с холодным блеском в глазах сказать: «Где мой ведьмак, ублюдки? Настоящий. Словесный молот. Чудовищный диагноз. Циничный катарсис. Где он, а не это косплейное пособие по межличностной дипломатии среди нечисти?!»
Тут орально визжать хочется. Потому что то, что нам подсовывают под видом молодого Геральта — это не становление героя, а развитие тревожного невроза в обёртке от фэнтези. Он не молодой ведьмак — он гуманитарная прослойка между монстром и чуткостью, запечённая в соусе из неловких пауз и моральных фраз, которые хочется прибить табуретом.
Каждая сцена — как урок нравственности в театре на школьной скамье. Кто-то снова объясняет ему, что хорошо, что плохо, как действовать, кому верить, кого пожалеть. А он, вот этот будущий крушитель ведьмака-универсума, стоит с глазами «как из Книжного клуба Оксаны Робски», кивает и впитывает гной чужих ценностей, как канцелярская салфетка из подмышки лорда. Что вы с ним сделали, демоны издательства? Где угрюмый, резкий, поломанный во всех смыслах герой, которого мы заслужили?
Этот — он не ведьмак. Он воспитанник фэнтезийного интерната «Будь добрым, даже если тебя ест чудовище». Наставник учит его не мечом махать, а «сначала поговорить». Ну конечно. У нас теперь в моде не мечи, а мягкие практики конфликта. Иди и объясни гулю, что ты эмпат. Может, отстанет.
А сцена, где он отказывается убивать разумных? Это не мораль, это инфантильное сотрясение воздуха, брошенное на фоне горящего здравого смысла. Серьёзно? Он отказывается от денег, потому что эльф — «осмысленное существо»? А я, дурак, думал, что ведьмаку платят за работу, а не за участие в антиспесистском митинге.
Дальше — хуже. Чудовища появляются в строго определённые промежутки, по сценарию — как декоративные гробы на детском утреннике. Их никто не боится, их обсуждают. С ними проводят методический анализ по пунктам угрозы. Каждая кикимора — повод для этической дискуссии, каждый бой — не кульминация, а вводная к диалогу с внутренним критиком. Всё. Смерти отменяются. Бой — это теперь повод подумать.
А ведьмак? Он всё думает. Думает, думает, и всё тщетно. Потому что с каждой страницей он всё больше напоминает персонажа рекламной кампании по эмоциональному выгоранию среди сотрудников рынка магических услуг.
Он не в сюжете — он на тренинге. За него всё решают, ему всё разжёвывают, его ставят в позу. И он — не сопротивляется. Он принимает и идёт дальше, с ещё более задумчивым выражением лица, как будто в голове у него не кишки и страх, а подборка цитат из Рэйчел Брэкстон по самопомощи при стрессах от квестов.
Кто писал эту книгу? Точно не Сапковский. Явно кто-то прошёл курсы творческого письма в кружке «Клуб романтичных фанфиков» и решил сыграть на наших фанатских чувствах. Пощады нет!
Впрочем, пощады тут не только нет — тут ритуальный расчлен. Потому что с такой любовью к бессмысленным диалогам, декоративной морали и бумажной волоките могут писать только те, кто однажды всерьёз воскликнул: «А что, если ведьмак был бы не убийцей, а социальным работником с мечом?» Ну вот вам и «что».
Сюжет не идёт — ползёт на локтях, временами хлюпая лирическими вставками, которые можно было смело назвать «тупик морали, пункт 13-б». Ведьмак не действует — он сомневается, дышит, хлопает глазами и, на всякий случай, берёт паузу на внутренний диалог. У него весь жизненный путь проходит под лозунгом «не навреди, не реши, не вмешайся». Такой себе фэнтезийный Будда с Плотвой, только вместо просветления — хроническая вялость развития.
А сама история — это не роман. Это ведьмачья методичка по деликатному взаимодействию с токсичной средой. С монстрами, с бюрократами, с внутренними демонами и внешними дебилами. Читатель, ты хотел острых ощущений? Получай мягкую обёртку. Хотел меча? Вот тебе перо от канцелярского воробья.
В сцене с кикиморой ты уже не ждёшь кровищи и мяса — ты надеешься, что герой хотя бы не заплачет. Потому что эта книга, вместо того чтобы вцепиться в горло, плюёт тебе в чайную ложку и просит бережно её вытереть. Она вся из вежливого фэнтези, где даже чудовище из стоков сперва спрашивает разрешение у профсоюза, а потом выходит по расписанию.
И это — «Перекрёсток воронов». Прекрасное название для станции пересадки между надеждой на настоящий роман и холодной реальностью «фанфик-по-договору». Где всё чинно, благородно и до тошноты прилично. Даже вороны тут, скорее всего, не каркают, а соглашаются с позицией повествователя и вежливо оставляют отзыв на ЛитРесе.
А диалоги? Нет, не диалоги — устная сдача зачёта по моральной устойчивости. Каждый второстепенный персонаж не говорит, а читает тебе листовку из методички гуманизма для магических тварей. В какой-то момент ты начинаешь подозревать, что внутри книги скрыт маленький диссертационный совет — и каждая сцена защищает новую главу на тему «ведьмак как функция общественного консенсуса».
И всё бы ничего, если бы за этим прятался огонь, драйв, хоть какое-то внутреннее бешенство. Но увы. Там, где должен был быть хруст кости — бумажный шелест. Там, где должно было быть «решил и разрубил» — только «помедлил и поразмышлял». Книга с виду про ведьмака, а на деле — про системного аналитика с волчьей медалькой, у которого KPI не по количеству спасённых, а по чистоте намерений.
Ведьмак-бухгалтер и менеджер по персоналу
Добро пожаловать в мрачный и беспощадный мир, где главное чудовище — это процент комиссии! Сцена, где Геральт обсуждает с каким-то агентом структуру оплаты за убитых монстров, — это не фэнтези, это деловая планёрка в филиале «Тварь и Ко». Серьёзно: там, где раньше герой получал мешочек монет с лаконичным «держи», теперь ему присылают письмо с разбивкой по датам, категориям рисков и вычетами за перерасход эликсиров.
Читаешь и думаешь: «А где там приложение с налоговой декларацией ведьмака? Где печать из ФНС Темерийского края? Где акт сверки с грифоном?» Такое ощущение, что в Каэр Морхене, помимо мечевого боя, был спецкурс «финансовая грамотность и тонкости агентского вознаграждения на нестабильном рынке магических услуг».
Зачем вообще пришёл монстр? Он пришёл умереть за плату. А ты, читатель, пришёл за мясом, а получил ведьмака-фрилансера с CRM-системой и консультантом по личному бренду. Это не вселенная — это симулятор бухгалтерского отчёта в жанре тёмного фэнтези.
Монстры? Слишком просто! У нас есть бюрократы!
Но если ты думал, что хуже не будет — держись за седло, Плотва. Потому что теперь у нас новый главный антагонист: чиновник с печатью, протоколом и неограниченным доступом к канцелярскому аду.
Вот он, настоящий босс этой истории. Не леший, не стрыга, не кикимора. А префект по имени Эстеван Трилло да Кунья, которого ты не хочешь убить — ты хочешь выключить, как зависший Word. Он не рычит, он не рвёт, он деликатно внедряет регламент, и от этого хочется выть в три голоса. Потому что ведьмак в этой истории не воюет — он разбирается в следственном порядке.
Это даже не сюжет, это переписка между ведомствами с приложением ведьмака в качестве аргумента. Книга строится вокруг чиновничьих игр, показательных процессов и тихой, скользкой канцелярщины, которая душит любой намёк на экшен. Все конфликты здесь решаются не мечом — а собранием, заключением комиссии и редактированием подстрочного протокола.
Кто бы мог подумать, что «Перекрёсток воронов» окажется кроссовером между «Ведьмаком» и сериалом «Слуга народа», но без юмора и с максимальным индексом формализма?
Романтический ведьмачий детсад
И ладно бы одни бюрократы. Но нет — дальше нас ждёт ведьмак как лирический герой подростковой мелодрамы. Он не просто спасает, он испытывает чувства. Он взвешивает эмоции, переживает границы, обдумывает реплики. Его не швыряет по сюжету — он сам туда ползёт, обмотанный метафорами, как улитка, которая ещё не определилась с ориентацией.
Читатель, ты хотел мрачную сагу? Получай роман о взрослении — с мокрыми глазами, тёплыми плечами и тоской по неосуществлённому чувству. Он не Геральт. Он Максим, 17 лет, ищу себя в хаосе мира, где монстры — это мы. Он страдает. Он наблюдает. Он не дерётся — он чувствует. И ты сидишь, вжавшись в кресло, и хочешь кричать: «Верните драки! Верните зло! Верните кровавые будни, где каждый день — как последний уровень на харде!»
Но нет. Вместо этого ты получаешь сцену, где герой задумывается над словами коменданта и открывает для себя важную истину о ценности компромисса и взаимного уважения. В этот момент душа фэнтези хрипит, дёргается и умирает в углу, под гул философской болтовни.
Где Сапковский? Верните нам настоящего ведьмака!
Потому что то, что мы читаем — это не канон. Это не даже постканон. Это массажный кабинет франшизы, где герою гладят мораль, а тебе — нервы.
Сапковский? Его дух здесь не витает. Он вырван с мясом и заменён инструкцией «Как писать по лицензии, не нарушая чужого авторского права». Тут нет ни злобы, ни самоиронии, ни той самой хриплой рифмы, которой раньше говорил мир. Тут всё мягко, корректно, с допуском для юных читателей и рейтинга 12+.
Кто дал право так поступить? Кто сказал: «Давайте закатаем легенду в пижаму и пустим на полку — пусть скучает вместе с попаданцами и хрустящей совестью»?
И самое страшное — это даже не халтура. Это сделано с любовью. С вылизанностью. С утюженым сюжетом, где каждый диалог — безопасен, каждый конфликт — решаем, и каждая тварь — потенциальный объект сопереживания. Это не фэнтези. Это HR-буклет по взаимодействию с магическими существами.
Нам не нужен такой ведьмак. Нам нужен тот, кто плещет из темноты, кто хрипит кровью, кто молчит, когда все орут. Кто держит зло за горло — а не за ручку. Кто не подписывает протокол — а сжигает его, вместе с тем, кто посмел приказать.
А этот герой? Он подписывает. И кланяется. И вежливо благодарит за возможность быть услышанным.
Привкус горечи и каши из синтетических чувств
Книга на любителя — а точнее, на того любителя, который никогда не видел оригинального ведьмака в глаза. На того, кто считает, что мечи — это всего лишь фаллический символ, а кикимора нуждается не в серебре, а в терапевте. Это чтиво для тех, кому «сильно, кроваво и честно» давно заменено на «бережно, с диалогом и впиской в культурный код нового фэнтези». Но у меня для вас плохие новости: ведьмак, превращённый в сочувствующего гуманиста с подпиской на Google Calendar, — это уже не ведьмак, это лайтовый шампунь с запахом репутации.
Уверен, сам Геральт предпочёл бы драться с десятью стрыгами одновременно, чем оказаться героем этой книжки. Потому что стрыга, как минимум, не читает лекции о границах дозволенного. Она просто рвёт. А эта книга не рвёт — она обнимает тебя за плечо и медленно, очень медленно, превращает ведьмака в консультанта по межвидовым отношениям.
Народ, не дайте себя обмануть. Настоящий Геральт всё ещё у Сапковского — грязный, чёрствый, с горлом, полным камней, и сердцем, в котором давно поселилась усталость, а не «открытость новому». А это? Это — лишь перекрёсток ворон, где нас хотят обчистить, играя на нашей ностальгии. Мол, узнаёте меч? Видите медальон? Узнаёте имя? Берите, ешьте, глотайте. Только не спрашивайте, из чего приготовлено.
Мимо, господа. Мимо. Потому что это не «новый взгляд на ведьмака». Это — служебная записка о его увольнении. Без прощального боя. Без последнего «хм». С вежливым кивком и печатью: «Одобрен для переработки».
